Химик Виноградов и его открытия

Деятельность выдающегося русского техника XVIII в. Дмитрия Ивановича Виноградова, современника Ломоносова, талантливого ученого и создателя первого русского фарфора, до сих пор еще не получила достаточно полной оценки. В течение долгого времени – более 150 лет после его смерти – имя Виноградова было в полном забвении. Лишь с начала XX столетия оно изредка стало упоминаться в отдельных статьях в связи с историей первого русского фарфора…

В иностранной литературе, а также в некоторых русских изданиях история возникновения фарфорового производства в России изображалась большей частью в совершенно искаженном виде. Получение первого русского фарфора приписывалось иностранцам, а действительный его создатель, Виноградов, вовсе не упоминался. Наш долг – восстановить на основании подлинных исторических данных, архивных и музейных материалов действительную роль этого человека, незаслуженно забытого на протяжении долгих лет.

Дмитрий Виноградов родился в древнем русском городе Суздале. Дата его рождения до сих пор твердо не установлена. По всей вероятности, это 1720 г. Его отец, Иван Степанович Виноградов, был протопопом и ключарем суздальского Рождественского собора.

Еще в 1718 г. Петр I издал приказ: «Сделать в Петербурге академию и приискать из русских, кто учен и к тому склонность имеет», – а в 1720 г. повелел вызвать из Московской Заиконоспасской академии 20 учеников, «которые бы столько научились, чтобы у профессоров лекции слушать и в высших науках с пользою происходить могли». Однако сам Петр не дожил до открытия академии. Первый вызов учеников из Москвы в Петербург состоялся лишь в 1735 г. Ректор Московской академии Стефан Калиновский сумел набрать только 12 подходящих человек. В их число попали Ломоносов и оба брата Виноградовы.

Сохранились весьма интересные сведения об отношении студентов, товарищей Виноградова, к немцам, которые тогда занимали многие командные посты в России. Так, например, по распоряжению начальства один из студентов, Прокопий Шишкарев, был наказан батогами за укоризны и брань в адрес немцев. Трое из этой же группы товарищей Виноградова оказались позже в числе лиц, подавших Елизавете Петровне при восшествии ее на престол жалобу на Шумахера, что он враг русского народа и покровительствует иностранцам. Протест против немецкого засилья был вполне справедлив и понятен. Приглашенные из-за границы иностранцы, и в частности немцы, были поставлены в России в привилегированное положение по сравнению с другим населением; они должны были способствовать росту русских людей, но никак не противодействовать ему. На деле же получалось наоборот. Ломоносову позже, в его бытность в Академии наук, пришлось вести серьезную борьбу против немецкой партии, ставившей повсюду своих и мешавшей подготовке и продвижению русских людей.

Но Дмитрий Виноградов недолго задержался в Петербурге. 5 марта 1736 г., т.е. через два месяца после прибытия студентов в Петербург, «главный командир» Академии наук барон Корф представил императорскому кабинету доклад об отправке нескольких наиболее способных студентов в «немецкие земли» для изучения там химии и металлургии. 18 марта вышел указ об откомандировании Д.И.Виноградова, М.В.Ломоносова и Г.Райзера за границу.

В ноябре Виноградов со своими товарищами вступил в стены Марбургского университета. Это был в то время крупный научный и учебный центр, где работали выдающиеся ученые и педагоги того времени.

Здесь Виноградов изучил немецкий и французский языки, познакомился с основами механики, арифметики, геометрии и тригонометрии, слушал лекции по теоретической химии, экспериментальной физике, гидравлике, гидростатике и аэрометрии. Он занимался также рисованием и основами маркшейдерского* искусства, логикой и метафизикой.

После почти трехлетнего пребывания в Марбурге, получив значительную по тому времени научно-теоретическую подготовку, Виноградов покинул Марбург и направился во Фрейбург. Здесь ему предстояло изучить под общим руководством профессора Иоганна Генкеля преимущественно прикладные науки – металлургию, различные отрасли химической технологии, а также все смежные дисциплины.

Судя по дошедшим до нас отзывам, Виноградов успешно изучил здесь такие предметы, как практическая архитектура и горная механика, пробирное и маркшейдерское дело, минералогия, металлургия, и ряд других предметов. Здесь он составил каталог различных руд, перевел несколько лекций с немецкого языка на русский, написал несколько статей по плавильному делу, разработке рудников и «фундаментальной химической металлургии». Он посещал рудники и на практике знакомился с их работой. Профессор Генкель дал похвальный аттестат о его занятиях. По окончании занятий Виноградов прибыл в Петербург. Вице-президент Берг-коллегии В.С.Райзер после экзамена, устроенного им лично Виноградову, докладывал на заседании коллегии:

«Свидетельствовал я Дмитрия Виноградова во всех знаниях, которые к горным и плавильным делам надлежат, его специмины (сочинения), аттестаты и прочие от него слушанные коллегии и примечания прилежно прочитал и его к бергмейстерской должности годна нашел, особливо следующих ради притчин:

1. Понеже я от всех доселе с довольным жалованием и коштом выписанных иностранных мастеров ни одного не знаю, который бы его Виноградова во всех частях горной науки чем перешел, но многие ему в равенство не пришли.

2. В металлургической химии, которая доныне здесь в государстве почти неведома была и которая однако ж всему плавильному делу, так же протчим художествам и новым изобретениям основанием есть, – имеет он доброе искусство».

После необходимых формальностей Виноградову было присвоено звание «бергмейстер», что соответствует примерно горному инженеру.

Так закончилось его специальное образование, на которое он затратил почти восемь лет за границей и несколько лет перед тем в России в Славяно-греко-латинской академии. Он получил весьма солидную по тому времени научную и техническую подготовку и был широко и разносторонне образованным человеком.

По приезде из-за границы Виноградову предстояла на родине работа по горному ведомству. Присвоение ему звания «бергмейстера» означало, что он намечается для работы при рудниках.

Однако судьба его сложилась иначе. В Берг-коллегию поступил указ императрицы, в котором говорилось, что «обретающегося в команде оной коллегии… Дмитрия Виноградова для порученного ему по указу… некоторого дела от команды уволить и более его в ту коллегию не спрашивать, а числить его при кабинете ее императорского величества».

Зачисление Виноградова в «ведомство ее императорского величества» вызвано было предстоящей организацией в России «порцелинового дела», как называли в то время фарфоровое производство. По собственному выражению Виноградова, он определен был для «присмотра дела порцелина», но, как позже оказалось, его задача была значительно шире и заключалась в организации фарфорового производства в России. Еще при Петре I, большом ценителе фарфора и фаянса, делались попытки наладить в России изготовление фарфоровой посуды, которую ввозили из Китая. Однако все эти попытки оканчивались неудачами, т.к. фарфоровое производство на его родине в Китае и в Мейсене было засекречено.

Для налаживания нового дела в России был приглашен по договору немец Христоф Гунгер, выдававший себя за мастера «порцелинового дела» и «арканиста» (т.е. знающего тайну фарфорового производства). Он приехал в Россию осенью 1744 г., незадолго до того, как состоялось зачисление Виноградова в «ведомство кабинета ее величества», во главе которого находился тогда барон Иван Антонович Черкасов, бывший сподвижник Петра Великого. Черкасов понимал, что для пользы государства существенно важно, чтобы новое дело находилось в руках русского человека, преданного интересам своей родины, а не случайного иноземца. Поэтому одновременно с появлением Гунгера в России на то же самое «порцелиновое дело» был назначен и Виноградов, прекрасно подготовленный, искренне заинтересованный в процветании и успехах своего отечества.

Гунгер сразу же понял, что его помощник сильнее во всех отношениях, как в области теоретической и практической подготовки, так и в смысле технической инициативы и изобретательности. Почти с самого начала работы он пытался отстранить Виноградова от дела, стремился окружить себя родственниками и земляками-немцами, дабы избавиться от опасного конкурента и уйти от контроля. Борьба против Гунгера и немецкой компании увенчалась скоро победой Виноградова. Ему удалось сравнительно быстро доказать шарлатанство Гунгера, который обманул русское правительство, заявив, что знает секрет фарфорового дела, а на самом деле имел лишь случайные, поверхностные и отрывочные сведения об изготовлении фарфора, приобретенные им в Мейсене. Привыкший, подобно многим своим землякам, смотреть на русских как на невежественных и неспособных людей, Гунгер рассчитывал на спокойное житье и возможность «водить за нос» начальство, получая громадное жалованье и всевозможные материальные блага. Был издан указ об увольнении Гунгера.

После увольнения иностранца в руки Виноградова полностью перешло все дело по налаживанию фарфорового производства.

Именно Дмитрию Ивановичу Виноградову, его энтузиазму, преданности делу, эрудиции, личным способностям как инженера и ученого обязана русская техника появлением первого русского фарфора, возникновением фарфорового производства, первого фарфорового завода.

Еще в бытность на порцелиновой фабрике Гунгера Виноградов начал свою работу по поиску отечественных материалов и рецептов изготовления фарфора из них. В конце 1744 – начале 1745 г. он прибыл на Гжельское месторождение глины под Москвой, где изучал различные ее сорта и способы добычи.

В первые месяцы 1745 г. в Олонецкой губернии по поручению Виноградова и по его инструкциям начались поиски белого кварца и жерновых камней. В том же году он написал свои первые заметки о фарфоре под названием «Описание сущности фарфора», где изложил некоторые сведения о свойствах фарфора и способах его изготовления. Тогда же началось оборудование фабрики печами, мельницами, закупка кобальта, заготовка сырых материалов и другие работы.

Первый рецепт фарфоровой массы Виноградова датирован 30 января 1746 г.; в состав массы входили кварц, глина и алебастр. Особенно интенсивная работа по подбору оптимального состава массы и глазури велась, насколько известно, в 1746–1747 гг.

Уже в начале 1747 г. Виноградов сумел получить некоторые удовлетворительные фарфоровые массы, из которых были изготовлены пробные изделия. В одном из рецептов от 30 января 1747 г. записано про массу, имеющую пометку «№ 24»: «Лучшая, в особенности если материалы хорошо подготовлены».

Виноградову пришлось вести упорную работу по улучшению качества фарфора, преодолевая всевозможные производственные затруднения. Его лабораторный журнал 1749–1750 гг. свидетельствует о том, что ученый продолжал испытания различных рецептов масс, проводил опыты с отмучиванием глины, с обжигом кварца, размолом, применял различную пластичность масс при формовке, испытывал различные виды топлива для обжига.

Среди записей в эти годы мы встречаем, например, такую фразу: «Из массы № 12 в горну чашки чайные обжигали с глазурью. Вышли хороши, белы и прозрачисты с глазурью так, как быть должно». Испытания гжельских глин убедили его в том, что при должной их обработке можно добиться хороших результатов, и он снова отправился в Гжельский район, чтобы там на месте навести порядок с отбором и сортировкой глин. Обратно в Петербург Виноградов возвратился лишь зимой. Вслед за ним прибыла на завод отобранная им новая гжельская глина («черноземка») в количестве около 37 т, которую он сразу же пустил в работу.

В 1752 г. закончился первый этап работ Виноградова по созданию рецептуры русского фарфора и организации технологического процесса его производства. Во второй половине этого года он написал свою монографию «Обстоятельное описание чистого порцелина», где изложил свои теоретические взгляды на фарфор и описал технологию его производства.

Необходимо добавить, что помимо разработки рецептуры фарфоровых масс и исследования глин различных месторождений Виноградов разрабатывал составы глазурей, технологические приемы и инструкции по промывке глин на месторождениях, испытывал различные режимы обжига фарфора, составлял проекты и строил печи и горны, разрабатывал рецептуру и технологию изготовления красок по фарфору. Можно сказать, что весь процесс производства фарфора ему пришлось разрабатывать самому и, кроме того, одновременно же готовить себе помощников, преемников и сотрудников различной квалификации и различного профиля.

В результате неустанных трудов Виноградова фабрика достигла больших успехов как по качеству самого фарфора, так и по разнообразию изделий из него. Русский фарфор уже при Виноградове занял подобающее ему место. Неутомимая энергия Виноградова, его техническая инициатива и изобретательность, вера в будущее фарфорового производства в России сделали свое дело. Русский фарфор был получен независимо от заграницы, и производство его было налажено трудами русских людей.

Виноградов твердо верил в успех нового дела, которому он отдал всю свою короткую, но полную труда и прилежания жизнь. В своей монографии «Обстоятельное описание чистого порцелина» он писал: «Дело порцелина… которое в России… еще почти в начале своего ращения находится, чаятельно со временем к совершенному созрению придя и желаемые плоды принесет».

---

* Маркшейдер – горный инженер или техник, специалист по геодезическим съемкам горных разработок и эксплуатации недр.

Материал подготовил П.А. КОШЕЛЬ