О ЧЕМ НЕ ПИШУТ В
УЧЕБНИКАХ |
Химические приключения
Шерлока Холмса
Дело трех. Разгадка
Окончание. Начало см. в № 1/2004
Когда мы пересекали Мерилибон-роуд, Холмс
вложил свой блокнот с записями в мою ладонь. Я
взглянул на открытую им страницу и снова увидел
таблицу с результатами измерений.
– Что бы вы сделали с этими цифрами? –
поинтересовался он.
– Гм, – хмыкнул я, стараясь потянуть время. – По
повышению уровня воды вы определили изменение
объема при погружении металла.
– Да, – последовало подтверждение, – и что же?
– И вы записали массу порций каждого металла, –
медленно добавил я.
В привычках Холмса было заставлять каждого
думать, что его простой вопрос ведет к чему-то
очень важному.
– Вы говорите об очевидном, – настаивал он. – а
зачем нужны все эти цифры?
– Не уверен, что отвечу верно, – пробормотал я.
– Плотность, – выпалил Холмс, – это четкая
характеристика любого металла или твердого
вещества.
– Потому что у каждого металла она своя, –
подхватил я. – Вы разделили массу на объем и
определили плотность!
– Прекрасно, – обрадовался Холмс. – Почему бы и
вам это не проделать?
Я взял карандаш и стал набрасывать результаты в
его блокнот, громко рассуждая: «Посмотрим…
серебро – 7,1, медь – 7,4, а золото – 5,0. Все это в
граммах на кубический сантиметр».
– В арифметике вы не ошиблись. Но неудивительно
ли, что по справочнику, который я посмотрел дома,
плотность серебра в действительности равна 10,5, а
цинка – 7,14 грамма на кубический сантиметр?
– Вот как? Значит, Гилмор Гилрис дорогое серебро
подменил гораздо более дешевым цинком, нарушив
условия договора! – воскликнул я. – Он виновен.
Его надо арестовать за покушение на жизнь
несчастного мистера Викершама.
– Но давайте-ка оценим все остальные факты, –
осадил меня Холмс.
– Да-да, согласен. А к чему привели ваши
химические эксперименты? – поинтересовался я. –
Я видел, что серебро исчезло в соляной кислоте.
– Вы видели, как цинк растворялся в этой кислоте
с образованием ионов цинка и выделением
пузырьков бесцветного водорода. Серебро так не
взаимодействует. Мне стало ясно, что мистер
Гилмор смошенничал. Химия помогла выявить обман,
а измерения плотности – истинную природу
подмены. Далее, вы видели, что цинк медленно
реагировал с серной кислотой и бурно с азотной.
– Ясно, что Гилмор виновен, – вставил я.
– Определенно виновен в подделке и завладении
чужим имуществом без соответствующей платы, –
уточнил Холмс. – Бухгалтер фирмы, я уверен, не
может не знать разницы цены серебра и цинка. Но
пойдем дальше, Ватсон.
– Что нам еще надо? – спросил я.
– Не удивитесь ли вы, узнав, что плотность золота
19,3 грамма на кубический сантиметр? – ответил
Холмс вопросом на вопрос. – Более того, золото не
реагирует ни с соляной, ни с серной, ни даже с
азотной кислотой. Классическая проба на золото –
его устойчивость к действию азотной кислоты. А мы
с вами видели, как золото растворилось.
Я посмотрел в блокнот и увидел, что полученная
мной для золота величина равна 5,0.
– А зачем вы разбили кусок золота?
– Золото необычайно пластично, – пояснил Холмс.
– Из него можно выковать тончайшую фольгу – По
справочнику я нашел, что плотность пирита, его
называют также серным колчеданом – это
распространенный в природе минерал или
искусственно полученный дисульфид железа, – как
раз близка к пятерке. Пирит хрупкий и при ударе
ведет себя именно так, как мы с вами видели.
– Но ведь выглядит он как золото, – сказал я.
– Вероятно, вам интересно будет узнать, что
второе название пирита – «ложное золото», хотя,
кажется, оно существует лишь в английском языке,
– сказал Холмс.
– Все теперь полностью запуталось, – начал
сокрушаться я.
– Факты часто бывают неоднозначными, –
подтвердил Холмс. – Но мы должны констатировать,
что доктор Гарольд Мак-Гиннесс, профессор
геологии, тоже совершил мошенничество. Уж ему-то,
знатоку минералов, лучше других известно, что
такое ложное золото.
– Меня можно обмануть, выдавая ложное золото за
настоящее, а цинк – за серебро, – произнес я, – но
мне нетрудно узнать медь. Уверен, что красноватый
металл – это медь. По крайней мере хоть миссис
Нелли Сиглер оказалась честна.
|
|
Пирит
|
Самородное золото
|
– Тогда, – возразил Холмс, – скажу вам,
что плотность меди 8,92 грамма на кубический
сантиметр.
– Вы говорили мне, что плотность цинка 7,14, по
моему расчету плотность сиглеровского металла
7,4, значит, это не цинк и не медь.
– Похоже на их сплав, – предположил Холмс. –
Думаю, вы знаете классический рассказ о том, как
древнегреческий математик и изобретатель
Архимед измерил плотность и доказал, что
королевская корона изготовлена не из чистого
золота, а из сплава золота с серебром. Смотрите,
Ватсон.
Холмс взял блокнот и набросал несколько строк.
– Вот уравнения и их решения, – сказал он,
передавая мне блокнот.
Примем: х – доля меди,
тогда 1 – х – доля цинка.
Если ср. плотность 7,4 г/мл, то
7,4 = 7,14 (1 – х) + 8,92х,
7,4 = 7,14 – 7,14х + 8,92х,
0,26 = 1,78х,
х = 0,15.
~15% Cu и ~85% Zn. |
Я посмотрел на запись и понял, что сплав
с 85% цинка стоит гораздо меньше чистой меди. Ясно,
что Нелли Сиглер тоже обманула часовщика, хотя и
не так жестоко, как двое других.
Я взглянул на Холмса. Он понял мой немой вопрос и
тут же ответил:
– Работая в гальванической мастерской, миссис
Сиглер могла покрыть цинковые пластинки снаружи
слоем меди из подходящего раствора. Исследование
оборудования и набора химикатов,
а также установление ее недавних перемещений
наверняка подтвердят этот вывод. То, что вы
видели, действительно медь, но только тонкий слой
меди. Этот слой не реагировал с соляной и серной
кислотами. А вот в азотной кислоте медный слой и
покрытый им цинк растворились.
– А что за странный коричневый газ выделялся при
растворении металлов? – вспомнил я.
Шерлок Холмс написал в блокноте уравнение:
Cu + 4HNO3 (раствор) = Cu(NO3)2
(раствор) + 2H2O + 2NO2 (газ). |
– Диоксид азота токсичен, поэтому я и
выпускал его в трубу, – пояснил Холмс. – Азотная
кислота – сильный окислитель, способный
растворить оба металла с выделением NO2.
Правда, первичным газообразным продуктом
является монооксид NO, а соотношение моно- и
диоксида зависит от концентрации кислоты.
– Но если все три заказчика обманули мистера
Викершама, кто из них ударил его по голове? –
задал я вопрос.
– Вспомните, что раненый часовщик навалился
грудью на рабочий стол и что его ударили в левый
висок. Значит, его ударили сзади, а удар нанес
левша.
– Может быть, его жена?
– Вы же видели, что миссис Викершам правша, и,
если бы она хотела убить своего мужа, вряд ли
побежала бы за бобби, пока не довела дело до
конца.
– Это заставляет подозревать как Сиглер, так и
Мак-Гиннесса, поскольку ваш анализ почерков
говорит о том, что каждый из них пишет левой
рукой, – заметил я.
– Однако, поскольку мистер Викершам не
повернулся, когда нападавший подходил к нему
сзади, он не слышал его. Доктор геологии из-за
своей комплекции имеет кличку Скала, так что,
если бы он пытался подкрадываться, старый
деревянный пол в мастерской наверняка заскрипел
бы громче обычного и предупредил бы часовщика. В
три часа утра мистер Викершам не мог не услышать
эти звуки и повернул бы голову. Да и миссис
Викершам услышала бы такой скрип: ведь она
проснулась, когда нападавший, убегая, хлопнул
дверью.
– Итак, это миссис Нелли Сиглер! – воскликнул я.
– Поскольку она не обладает силой МакГиннесса,
ее удар не был смертельным.
– Однако все трое обманули его, и если один из
троих пытался убить его, то двое других тоже
могут пойти на убийство. Так что нам надо
поторопиться в госпиталь. Мы должны предупредить
персонал о том, что миссис Сиглер, доктор
Мак-Гиннесс и мистер Гилрис могут быть опасны.
Надо убедить сержанта Хелпса в необходимости
задержать миссис Сиглер за покушение на убийство
и за мошенничество, а также задержать
Мак-Гиннесса и Гилриса за мошенничество.
– Так вас тревожит то, что все трое могут сейчас
действовать? – спросил я.
– Миссис Викершам говорила, что ее муж
отсутствовал почти весь день после того, как
рассказал ей об обмане, – напомнил Холмс. – Визит
к одному из троих заказчиков занимает не меньше
двух часов, а посещение всех трех – большую часть
дня. Так что мы столкнулись с необычайно сложным
делом. Кроме того, часы ручной работы в
исполнении мистера Викершама ценятся очень
высоко, и у работницы мастерской, бухгалтера или
даже профессора колледжа вряд ли найдутся
свободные средства, чтобы позволить себе
приобрести такую роскошь. Но мы, кажется, уже у
госпиталя св. Бартоломью. Надеюсь, что мы прибыли
вовремя.
* * *
Несколько месяцев спустя, вернувшись поздно
вечером домой на Бейкер-стрит, 221Б, я увидел на
камине новые, удивительно красивые часы. Холмс
сидел, склонившись над очередным номером Журнала
Королевского химического общества, и поднял
глаза при моем появлении.
– Откуда это великолепие, Холмс? – не удержался
я.
– Как откуда? Разумеется, подарок мистера
Викершама, – невозмутимо пояснил он. – Уверен,
что вы опишете это дело. Помните, жена Викершама
говорила о его пристрастии ко всяким сделкам. Он
настоял на том, чтобы вместо гонорара за
расследование мы приняли эти часы ручной работы.
Конечно, я не возражал.
– Я уже начал приводить в порядок свои записи, –
подтвердил я. – И даже пытался подобрать
подходящее название для этого химического
приключения. По-моему, лучшее – «Ночь,
остановившая время», ведь именно ночью
остановились разбитые часы.
– Да, отлично помню. Три кислоты, три плотности,
три подделки.
– Как же, по-вашему, назвать?
– Уверен, что придет время, когда вы найдете
более подходящий заголовок сами, – улыбнулся
Холмс.
Материал подготовил
Э.Г.РАКОВ
|