«Химия – это наука о том,
чего не видно»

«Круглый стол» на втором
Московском педагогическом марафоне
учебных предметов, 9 апреля 2003 г.

Окончание. Начало см. в № 33/2003

Ведущий. Спасибо вам большое. Пользуясь случаем, хочу представить здесь присутствующих авторов книг: уже знакомых всем нам Аду Александровну Каверину и Раису Георгиевну Иванову, рядом с ними – Эдуард Евгеньевич Нифантьев, Олег Серафимович Зайцев. Здесь также присутствует Леонид Степанович Гузей и автор рабочей тетради, которая печаталась в газете «Химия», Александр Дмитриевич Микитюк. Вы можете каждому из них персонально задать вопрос, встретиться с ними и спросить об особенностях учебников каждого из них. А сейчас хочу предоставить слово Эдуарду Евгеньевичу Нифантьеву, соавтору учебника «Органическая химия».
Э.Г.Нифантьев (член-корреспондент РАН). Дорогие коллеги, очень рад, что сегодня представилась возможность поговорить о тех проблемах, которые стоят перед учителями химии. Сначала два слова о том, что химия – особая наука и особая школьная дисциплина. Это связано с тем, что преподаватель, который ведет, например, уроки географии, биологии, каких-то других естественно-научных дисциплин, поставлен в очень удобные условия: ему всегда есть о чем сказать. Физик может всегда в качестве тела назвать стул или что-нибудь другое. Учитель биологии может рассказать о тех существах, которые нас окружают, и вспомнить о том, что мы тоже существа. Географы могут говорить об экологических проблемах, нарисуют моря, горы. Все это близко человеку с детства.
Химия – это наука о том, чего не видно. Мы, конечно, видим, что вокруг нас находятся вещества, но нам трудно перебросить свою мысль от обычных бытовых предметов к тому, что ученик не видит и не знает: к атому, молекуле и каким-то другим образованиям.
Теперь хотел бы высказать свои соображения о том, какой должна быть книга, учебник, ну, скажем, по органической химии. Конечно, надо понимать это как афоризм, который обозначил наш уважаемый председатель, фактически мы не можем на целое тысячелетие писать книжки, потому что не знаем даже, какие знания в области химии будут, скажем, через 40–50 лет. Тем не менее какие-то ориентиры в идеальном таком плане, мне кажется, можно обозначить. Думаю, что этих ориентиров не так много. Другое дело, что их понимание может быть существенно различным. По моему глубокому убеждению, книги наступившего периода должны отвечать четырем очень важным принципам.

1-й принцип – научность. В книжке должна быть дана научная концепция. Что является предметом химической науки? Это учение об основных законах и принципах, которые определяют строение веществ, их реакционную способность. Вот первый и очень важный момент. Конечно, этот принцип научности необходимо держать в центре внимания, не перегибая палку.
2-й принцип – учебник должен быть обращен к ребенку. Он должен быть добрым, внимательным. Необходимо сделать так, чтобы школьник чувствовал, что обращаются к нему. Учебник должен не только констатировать определенные факты, например, фенол обладает такими-то свойствами. Обязательно надо сделать так, чтобы школьник признал познание этих фенолов своей личной задачей.
Если посмотреть ретроспективно на учебники прошлого тысячелетия, то я могу сказать, что многие из них являются конспектами. Строгими, правильно написанными конспектами, у которых не было души, а надо стремиться разговаривать со школьниками.
3-й принцип – учебник следующего поколения должен показывать связь химии с жизнью. Мы сравнительно часто об этом говорим, но очень мало к этому обращаемся.
Недавно прочитал книжку Нобелевского лауреата Р.Хофмана. Он великолепный ученый, один из носителей высочайшего интеллекта на планете и в то же время поэт, человек гуманистического, гуманитарного характера. Он говорит, что, если ты хочешь что-нибудь рассказать собеседнику, пожалуйста, покажи, что это к нему имеет прямое отношение. И мы должны со страниц книжки обращаться таким образом.
Одно время большое внимание уделяли вопросам политехнизации образования. Хорошо это или плохо? Я полагаю, что в принципе политехнизация в школе должна быть обязательно, потому что мы живем в техногенном мире. Но политехнизация должна гармонично входить в жизнь школьника. Скажем, можно вспомнить учебники по органической химии и обратиться к такому процессу, который очень широко распространен в технике: пиролизу алканов – крекингу. И говорить, что крекинг – это то, что проходит в трубчатой печи. Да, крекинг проходит в трубчатой печи, но он проходит и на ладошке, если хотите.
Академик М.Е.Вольпин разработал такие катализаторы, с которыми на ладошке можно делать крекинг. Самое основное это не то, где он происходит, главное – в разрыве углерод-углеродной связи. Это новое явление! Вот два атома находятся вместе, и вдруг связи разорвались, и они разошлись друг с другом. Это и надо пояснить. Мы должны, рассуждая технически, или биологически, или в эстетически важных аспектах, показывать, как химия здесь проявляет свою роль. Мы должны вывернуться, но показать это все.
Убежден, что в учебнике по органической химии должно быть сказано, что такое запахи, и более того, надо показать, что весь мир в значительно степени живет запахами. Сейчас даже «Аргументы и факты» (я был недавно даже удивлен) посвятили большую статью этой проблеме, но ни в одном учебнике не видел странички, которая была бы посвящена этому моменту.
Таким образом, нужны технические, медицинские, биологические, эстетические ракурсы. Очень много всего есть, что надо связать. Не просто пересказывать, а обязательно связать каким-то образом с изучаемой на настоящей странице проблемой. Если эти проблемы мы решим, тогда учебник будет по-настоящему современным. Итак, содержательность, внимание и связь с жизнью.
4-й принцип – книжка должна быть красивой.
Я только что прилетел из Германии, был там в техническом университете. Как в этом техническом университете методичны преподаватели химии! Это изумительно. Что они делают? Они беспокоятся о своих будущих студентах. Они создают видеокассеты, где рассказывается о химии. В школах Германии эти видеокассеты распространяются. Дети смотрят выступления известных преподавателей, знакомятся с фактами, красивыми, яркими. Нам тоже нужно всем этим заниматься, чтобы в ученике была видна игра мысли.
Это задание, но кроме задания есть конкретные вопросы нашей практики. Я хотел сегодня посоветоваться с вами по этому поводу.
Говорят так: вы хотите, чтобы книжка была содержательной, чтобы химическая картина мира была представлена предметно и широко? Да, хотим. А где же часы? Часов мало. И страниц в книжке тоже мало. Мне кажется, что наступило время определенной ревизии. Современный учебник должен эту ревизию пережить. Посмотрите, пожалуйста, друзья, сколь много внимания мы уделяем в учебниках по химии не химии, а вопросам номенклатуры и классификации. Нужны ли номенклатура и классификация? Конечно, нужны. Но в таком ли количестве?
Нужно «почистить» учебники. Это займет много времени, но я бы вам показал ложность некой важной посылки. Мы сейчас, классифицируя органические соединения, делим их очень часто по гомологическим рядам. Я слышал сам не один раз, видел билеты, где написаны формулы, например, двух спиртов, и спрашивается: это гомологи или изомеры? Нельзя ставить вопросы в таком широком плане, потому что понятие гомологии возникло 150 лет назад на уровне знаний того периода, когда герои-химики создавали учение.
Можно было взять этиловый спирт и потом превратить его в хлористый этил, потом в бромистый этил, в этиламин и т. д. Химики, не имея в то время структурной теории и опираясь только на данные элементного анализа, говорили, что в тех веществах, о которых мы сейчас вспомнили (С₂Н₅ОН, С₂Н₅Cl, С₂Н₅Br, С₂Н₅NН₂), есть что-то одинаковое. Потом выяснилось, что пропиловый спирт дает примерно такие же семейства веществ. Можно было сказать, что те вещества, которые получаются из пропилового спирта, и те вещества, которые раньше были известны из этилового спирта, чем-то подобны. Тогда возникло представление о гомологии. Гомологами назвали вещества, химически подобные по строению и отличающиеся молекулами на какое-то количество звеньев СН₂.
Я посмотрел скрупулезно все учебники по органический химии и не нашел руководства школьнику, как понимать звено СН₂. Я напишу сейчас формулу пропилового спирта. Сколько звеньев СН₂ в его молекуле?
Голос из зала. Два.
Э.Е.Нифантьев. Или два, или три. Потому что метильную группу СН₃ можно рассматривать как НСН₂. Таким образом, понимаете, уже даже на этом этапе возникают противоречия. А мы потом задаем школьнику очень сложный вопрос: как 2,2-диметилпропанол-1 относится к бутиловому спирту? Если вы будете считать звенья СН₂, то увидите, что в этих соединениях содержится по четыре группы СН₂:

Следовательно, это не гомологи, а по классическому определению получается, что С₅Н₁₁ОН и С₄Н₉ОН – гомологи. Поэтому надо отказаться от этого ненужного на сегодняшний день термина. Когда-то он был нужен, а сегодня уже не нужен. Мы должны сосредоточиться на такой простой классификации (как во всем белом свете сделано), как классы соединений. Вот такого рода вещи были бы очень полезны.
Теперь я должен вам сказать, что сэкономить время можно просто на большом интересе. Если мы сейчас будем расширять какие-то учебники, вводя новые данные, новые знания, то надо, чтобы это новое укладывалось в канву старого.
Вот скажем так. Сегодня Сергей Серафимович Бердоносов вспоминал, что в некоторых школах школьникам уже говорят о фуллеренах. Хорошо это или плохо? Это великолепно! Но ни один преподаватель, который говорит о фуллеренах в школе, не использовал материал, который сама природа дает нам в руки. Посмотрите, как мы объясняем школьникам, что такое ароматические соединения. В учебниках написано, что ароматические углеводороды – это производные бензола. Мы утверждаем, что в бензоле шесть р-орбиталей становятся строго параллельны между собой, это и определяет феномен ароматичности.
А что такое фуллерен, если на него посмотреть, как он изображается? Бензольные ядра. Правильно? Но фуллерен не ароматичен! И в этом отражается сила теории. Почему он не ароматичен? Потому что ядра бензольные не плоские, а изогнутые, и р-орбитали уже расположены не параллельно, а веером таким. Но ни один из авторов, рассказывающих о фуллеренах, почему-то на этом не заостряет внимания. Если мы на этом сосредоточим внимание, то школьнику будет не просто полезно, но очень интересно, он найдет подтверждение, что ароматичность – это особое состояние вещества.
Таким образом, друзья, есть еще много других очень интересных возможностей, когда мы можем поджать, провести инвентаризацию нашего материала и писать учебники умные, добрые к школьнику и красивые.
Ведущий. Есть ли вопросы? Мы заразились, Эдуард Евгеньевич, вашей энергией. Спасибо.
Конечно, преподавать химию на основе только красоты ее проявлений очень тяжело. Потому что это нам – химикам – красиво, а вот как заинтересовать пришедшего в 8-й класс человека, который о химии знает по большей части что-то отрицательное? Ему надо показать, что химия прекрасна, показать ценность химии, конечно, по-доброму.
Мне хотелось бы высказать пожелание залу. Мы слушаем выступления известных авторов, известных педагогов. Может, конечно, эти авторитеты подавляют, но хотелось бы, чтобы была дискуссия.
Хороший спорщик – Леонид Cтепанович Гузей. В его учебнике есть знаменитые молекулярные орбитали, которые одни воспринимают с энтузиазмом и говорят, как это красиво, другие же говорят, зачем это надо, нам и так мороки хватает.
Л.С.Гузей. Буду говорить по бумажке, иначе не скажу все, что хочу.
В первую очередь хочу сказать, что я полностью согласен с Адой Александровной и с Эдуардом Евгеньевичем в том, что они сказали. Подо всем готов подписаться. Я то же самое считаю, поэтому на эту тему говорить не буду.
Второе. Я считаю, что школьный курс химии должен быть мировоззренческим. Мы даем общее образование, а вовсе не должны преподавать науку «химию» в школе. Это невозможно, а потому вредно этим заниматься. Отбор материала, который дается в школе, должен отражать фундаментальные понятия. Если есть малейшая возможность не вводить какие-то химические понятия, то их не надо вводить. Вот это тот минимум, который должен усваиваться школьником.
Третье. Нужно вспоминать А.Л.Лавуазье, который говорил о том, сколько мы можем успеть сказать в отведенное нам время и сколько останется в голове наших слушателей. Поэтому учитель должен себя ограничивать все время на уроке. И вот в этом смысле наш учебник дает, мне кажется, благодатный материал. У нас четко выражен базовый уровень, который, к сожалению, учителя не всегда выдерживают, а потом говорят, что не хватает времени в 2 ч уложиться. Если следовать нашим рекомендациям по базовому уровню, то вполне можно в 2 ч укладываться в любом классе по химии.
Школьный курс химии должен содержать только самые современные взгляды на химию, на химические законы, на законы природы. Меня обвиняют в изложении молекулярных орбиталей, а я виню тех, кто говорит, что атом стремится иметь оболочку инертного газа, или что электроны стремятся спариться, или что нефть истощается на Земле, или об электронном газе в металлах.
Это все понятия, которые достаточно давно устарели или введены в начале прошлого века. Неужели химия с тех пор стояла на месте?
Поэтому одна из главных задач учебников XXI в. – осовременить те знания, которые у нас были, не отвергнуть их, потому что они были на экспериментальном материале того времени, но развить и привести в соответствие с современными знаниями. Что бы там ни говорили, а в настоящее время химия перестала быть экспериментальной.
Должна быть повышена роль числа в школьных учебниках. Но не для того, чтобы ученик запомнил характеристики чего-то, а для того, чтобы представлять себе мир. Когда мы говорим: «Атомы находятся далеко друг от друга», то, что это значит «далеко» – миллиметр или метр? Вот для этого следует вводить число. Число вообще может служить критерием истины. В современных средствах массовой информации очень много химического приводится. Ну, например, цирконий улучшает здоровье на 25%. Циркониевый браслет. Ну, что? Это явная липа. Или в результате раскопок обнаружили неизвестный металл. Опять явное жульничество. Не может быть неизвестного металла в наше время. Это факт. Числом должна подтверждаться справедливость тех или иных утверждений. Я полностью согласен с тем, что не может быть в старшей школе естествознания, времена Аристотеля прошли, и некому преподавать такой предмет. И значит, этого делать нельзя, иначе это будет просто профанация.
Если взять учебник естествознания, то сразу видно, специалист по какому предмету какую главу написал. Одну написал химик, другую – географ, третью – физик. Все четко видно. Какой же это общий курс? Не может быть курса такого.
Я считаю, что единый государственный экзамен – это выход из того положения, при котором вузы бессовестным образом пользуются своими возможностями, а ученик должен страдать. В самом деле, не школа должна приспосабливаться к вузу, а вуз к школе. И только таким образом. Нужно встать на такую позицию.
Единый государственный экзамен, конечно, в значительной степени эту проблему решает. Другое дело, что он не совершенен. Существует много ошибок, неточностей, но это вопросы роста. Кроме того, я думаю, что не должно быть тайны при составлении этих заданий. Все задания должны быть опубликованы в виде сборника. Не изобретать каждый год новое, а добавлять в этот сборник. На экзамене каждый ученик случайной выборкой получит свое задание. И кроме того, задания не должны проверяться людьми, потому что в каждом случае разные люди поставят разные отметки. Должны проверять машины. Других заданий быть не должно, если мы говорим о базовом уровне.
Ведущий. Хочу сказать несколько слов относительно курса «Естествознание» для 10–11-х классов.
Знаю авторов, которые разрабатывали этот курс. С удовольствием взялся бы вести курс в гимназии для гуманитарного класса. С точки зрения того, что нужно знать гуманитариям, этот курс прекрасен.
Цель курса (для тех, кто этим будет заниматься) – обобщение знаний. Ничему новому учить не надо. Надо лишь закрепить те знания, что есть к 11-му классу (или к 10-му) у учеников по физике, химии, биологии.
Голос из зала. Коллективный курс?
Ведущий. Писали коллективно.
Голос из зала. А преподавать?
Ведущий. А преподавать курс должен один учитель.
Голос из зала. И сколько таких, как вы, найдется преподавателей?
Ведущий. Думаю, что в Москве народ очень грамотный. В любом случае можно обратиться к специалистам, которые помогут. Там не требуется одолевать каких-то высот. Надо показать место каждой науки. Вот с чего бы я начал. Самая древняя наука – математика. Что она дала цивилизации? Число. Что дала наука физика? Колесо, ускорившее движение человека. Потом на плечах математики и физики развилась химия. Теперь совершает рывок биология, роль которой в XXI в. намного больше, чем в предыдущие времена. Нужно показать единство и развитие. Все, что необходимо учителю для такого преподавания, в этом учебнике есть. Есть основа. Любой грамотный физик, математик, химик, биолог может преподавать этот курс.
Может, кто-то имеет другую точку зрения. Пожалуйста, высказывайтесь.
Э.Е.Нифантьев. Полностью согласен с той идеей, что мы должны показывать школьникам, что наши знания об окружающем нас мире едины. Это просто сугубо педагогический прием – разделить науку на физику, химию, биологию и т. д. Кстати, я вам могу сказать, что химия, например, в позапрошлом веке была единой дисциплиной. В 1802 г. Й.Берцелиус, когда писал учебник химии для молодых людей, с которыми он занимался этой наукой, разделил ее на две дисциплины: органическую химию и неорганическую. Он писал, что это чисто педагогический прием и ничего больше. Конечно, мы должны исходить из того, что это определенная условность.
В каждом учебнике химии, физики, биологии все время нужно с уважением отзываться о других науках. Нужно принять такую декларацию, что ли. Когда я бываю там, где собираются физики, очень часто они физику называют единственной наукой, как будто других наук нет.
Николай Серафимович Зефиров, заведующий кафедрой органической химии в МГУ, на одном из таких собраний сказал, что вы считаете, что только физика – наука? Думаю, что органики должны дружить с неорганиками. Химики должны понимать, что хорошая наука – физика.
Мы должны высказываться с уважением в адрес других наук, но и достоинство химии не терять. Л.Полинг сказал, что химия очень правильная наука, что химики это те, кто по-настоящему понимает мир.

Ведущий. Призываю присутствующих учителей высказывать свое мнение или задавать вопросы, иначе у нас получаются лекции, а предусмотрены дискуссии и обмен мнениями. Вы можете говорить не только на ту тему, которую осветили, а на любую другую, на ту, что вас интересует.
Я хочу обратить внимание, что в газете «Химия» опубликована статья учителя химии с Украины с 36-летним стажем, заслуженного учителя Украины, кандидата педагогических наук, соросовского учителя Е.Г.Шмуклера. Он призывает отменить отметки в школе. Просматривая литературу, я обратил внимание на ряд интересных мнений. Вот одно из них. Артист Александр Збруев говорит: «Школу я пропускал как можно больше. Она мне практически ничего не дала. Все, что надо для своей артистической карьеры, я получил из жизни».
Может быть, действительно, зря бьемся и стараемся вытащить тех людей, которым химия не нужна? Может быть, есть смысл не оценивать учеников? Я за те оценки, которые не оценивают, а только констатируют, что ученик изучал и прослушал (прохлопал), а дальше – 3, 4, 5, 6.
Вот эта идея вас не вдохновляет?
Голос из зала. Я согласна с тем, что химия не всем нужна.
Е.В.Савинкина. Я работаю в Московской государственной академии тонкой химической технологии с первокурсниками. Те, кто читает газету «Химия», наверное, видели мою «Химическую азбуку». Хотела бы сейчас показать учебник, который официально признан учебником нового поколения. Стал, как сейчас принято говорить, номинантом в конкурсе «Книга года» как лучший школьный учебник. Посмотрите, какой он красивый, как здесь поработали художники. Этот учебник химии – целый учебно-методический комплект для 10–11-х классов, учебник-практикум, методические указания для школ и классов гуманитарного профиля, о чем здесь тоже много говорилось. Хотела бы изложить свое видение.
Это учебник для гуманитариев. Я полностью согласна, что ребенку должно быть интересно читать. Даже если он выбрал иностранные языки, экономику или бизнес, ему все равно необходимо знать химию, понимать, что химия вокруг него везде и он постоянно будет с этим сталкиваться. На каждом шагу будут химические вещества, проблемы экологии, энергетики, химические материалы, которыми мы пользуемся, продукты питания, медицина. Все это ему нужно, поэтому он все это должен знать. Я совершенно не согласна с тем, что должен быть глубокий научный подход в школьной химии. Естественно, мы изучаем химию в школе на таком уровне, на котором она была 100 или 80 лет назад.
Если мы говорим о химической связи, мы не должны забывать, что метод молекулярных орбиталей и метод валентных связей – это совершенно равноправные методы. Просто используются разные приближения для решения волнового уравнения.
Метод молекулярных орбиталей – математически проще, а метод валентных связей – сложнее. С точки же зрения наглядности, конечно, метод валентных связей гораздо удобнее. Метод молекулярных орбиталей в лучшем случае можно показать только на двухатомных молекулах. Мы сталкиваемся с тем, что к нам приходят ребята, которые отвечают нам на умные вопросы, но не представляют себе, что такое химическая связь. Когда спрашиваешь, ну, не крючочками же там связаны атомы, как древние греки представляли? Они не дают вразумительного ответа.
С нашей точки зрения, с точки зрения потребителей школьного продукта, нужно знать, может быть, меньше по объему: не надо много, надо хорошо. Выпускники школ получают обширные знания, но неглубокие. С этой точки зрения минимум – он, наверное, очень важен.
Что касается гуманитариев. Им нужно знать то, что ближе к жизни. Поэтому мы в своих учебниках намеренно отказались от углубления теории.
С.А.Чугунова (Татарстан, г. Зеленодольск). Мы включились в этот эксперимент, и я учу ребят как раз по этому учебнику 10–11-го класса. Вы знаете, учебник прекрасный. Он так хорошо иллюстрирован, так хорошо изложен материал, задачи творческие, но минимум-то образования я не дам с этим учебником.
Е.В.Савинкина. Мы внимательно посмотрели минимум образования. С учетом того, что до 9-го класса изучены основы теории, все по пунктам минимума образования в нашем учебнике есть.
Ведущий. Хочу предоставить слово Раисе Георгиевне Ивановой. Прежде всего давайте поздравим Раису Георгиевну со званием «Заслуженный учитель России» за огромный вклад в школьное образование.
Р.Г.Иванова. По поводу учебника будущего, XXI в. Мне кажется, что XXI в. будет учитывать все достижения нашей педагогической науки. Поэтому тот принцип, с которого начал свое выступление Эдуард Евгеньевич, принцип научности, будет постоянно присутствовать в учебниках весь последующий XXI в. Хочу зацепиться за этот принцип научности. Сама химия будет идти вперед, а школа может ли угнаться за всем тем новым, что есть в науке химии? Мы должны подготовить, а не оттолкнуть детей от самой науки, поэтому, мне кажется, что принцип научности это как бы тетраэдр.
А вот что это за тетраэдр, какие у него грани? Одна грань – относительно того возраста, который будет воспринимать эту химию. Вторая грань – это возрастная психология. Третья грань – это дидактика, т. е. те принципы, которые выработаны нашей классической дидактикой. Они сохранятся, вы это хорошо знаете. Четвертая грань – наша методика преподавания химии. Когда создавался учебник – мой, а потом в соавторстве, – мы, конечно, учитывали то, что было наработано нашей методикой обучения химии. Именно под этим углом зрения и создавали учебник. Опять все созвучно. Другими словами, выражено то, о чем говорили Эдуард Евгеньевич Нифантьев и Леонид Степанович Гузей, что учебник должен быть для ребенка, обеспечить комфортное обучение. Когда мы брались за отбор материала для учебника, держали себя за руку, потому что в учебник вложить все, что ты знаешь, нельзя. Ребенок должен знать только какие-то основополагающие идеи. Он должен представить себе мир химии и вдохновиться им. Понять, что его окружает. Поэтому те традиции, которые были выработаны методикой обучения химии, мы пытались сохранить при создании учебника химии.
Какие это традиции? Это прежде всего формирование системы знаний, но в соответствии с теоретическими уровнями изучения химии. Эти теоретические уровни, конечно, повторяют как-то историю. Пусть ругают нас, что это XIX или XVIII в., но ребенок ведь только начал изучать химию. Он должен знать, что такое молекула, что такое атом. Атомно-молекулярное учение, конечно, лежит в основе. Мы с этого начинаем, и мне кажется, что это следование уровням теоретическим очень важно, и будет важным для учебников XXI в.
Второй очень важный принцип – внимание к детям, особенно к тем, кто начинает изучать химию в основной школе. Вообще, успех нашего предмета вплоть до 11-го класса зависит от того, насколько в основной школе было успешным изучение химии. Мне кажется, самое главное, чтобы дети в основной школе почувствовали, что они могут эту науку одолеть. Поэтому учебник мы пытались писать так, чтобы они уже с первых страниц почувствовали успех учения. Они прочитают небольшой параграф, написанный ясным языком, с красивыми картинками, схемами и поймут, что они могут двигаться дальше. Мотив успешности учения – это основной мотив, который был в центре нашего внимания при отборе материала.
Каким образом мы начинаем определение химии с первых уроков? Мы говорим, что такое химия. Это наука о веществах и их превращениях. Ну вот и нужно в 8-м классе эти две системы скомпоновать так, чтобы ребенок чувствовал, что он изучает именно их, знакомится с веществами и их превращениями. Идея, которая лежит в основе изучения первой системы – понятия о веществах, – зависимость состава, свойств и строения веществ.
Вторая система – представление о химических реакциях – это генетическая связь, превращение металлов в оксиды и т. д.
Природу химических элементов учащиеся поймут, изучая свойства веществ, и только после этого они могут подойти к периодическому закону и периодической системе. Это наш с вами самый главный стержень, самая главная красота химии: периодический закон и периодическая система. С бухты-барахты никак нельзя.
В чем состоит новизна нашего подхода? Определение, что изучает химия, немножко о химических связях, понятия об окислительно-восстановительных реакциях, об электролитической диссоциации, все идет вместе с формированием общей системы понятий.
Далее развивается представление о химических реакциях, где проявляются свойства веществ. На основании накопления этих чисто фактических химических знаний мы можем подходить к формулировке периодического закона, раскрывать смысл периодической системы, ее красоту.
Действительно, что такое периодическая система? У Менделеева сначала ведь был этап обобщения знаний. Вот и нам надо обобщить все, что есть, а потом уже как бы объяснение и предсказания.
9-й класс у нас построен на основе периодической системы. Мы ее даем в самом начале 9-го класса, и не раньше, по 2 ч в неделю на курс. Особенность, новизна состоит в том, что мы хотели подчеркнуть идею периодичности. Мы ведь как изучаем периодический закон обычно? Изучим систему, охарактеризуем элемент, а потом пошли по группам, по вертикали, и периодичность пропала. А нам хотелось просветить школьников в периодичности. Поэтому после изучения периодического закона изучаем простые вещества по периодам, оксиды по периодам, кислоты, основания. Идею периодичности сначала проследим на всех простых и сложных веществах, а потом уже, когда нужно охарактеризовать простые и сложные вещества по группам, то уже детям почти ничего не остается, как заново обобщать. Здесь у них в основном идет самостоятельная работа. Реализуем идею, которая когда-то была в курсе общей химии и сейчас в некоторых курсах еще есть. Курса общей химии у нас нет, потому что все идеи курса химии сблизили. Общую химию, задачи, которые решались этим предметом, сблизили с неорганической химией. Вот и все.
Ведущий. Время, отведенное нам, закончилось. Благодарю всех за внимание. Пожелаю вам удачи, счастья, радости и здоровья, чтобы хватило на вас и на ваших учеников. Всего доброго.